В будущем, в котором свобода вне закона, преступники станут героями.
— Попросить его.
В нашем светлом мире до сих пор присутствуют предметы, способные пробудить в вас эмоции, способные вернуть нас к прежней саморазрушительной жизни. Эти предметы объединяются понятием «искусство».
You know, Preston, if we keep burning all this contraband, eventually there won't be anything left to burn. What'll there be for men like us?
Знаешь, Престон, если сожжём всю эту контрабанду, со временем жечь станет нечего… Чем мы тогда займёмся?
Либрианцы, в сердцах людей гнездится болезнь. Её симптом — ненависть. Её симптом — злоба. Её симптом — ярость. Её симптом — война. Эта болезнь зовется «человеческие эмоции».
— Подожди, подожди, посмотри на меня, посмотри на меня, я — живой, я живу, я дышу, я чувствую. Теперь, когда ты это знаешь, ты убьешь меня?
— С большой радостью.
— Чувства. Вы никогда не ведали их и не знаете, что это, но это насущно, как дыхание. И без этого, без любви, без ярости, без печали, дыхание — только часы, тиканье.
— Подожди, подожди, посмотри на меня, посмотри на меня, я — живой, я живу, я дышу, я чувствую. Теперь, когда ты это знаешь, ты убьешь меня?
В нашем светлом мире до сих пор присутствуют предметы, способные пробудить в вас эмоции, способные вернуть нас к прежней саморазрушительной жизни. Эти предметы объединяются понятием «искусство».
— Это круг. Вы живёте, чтобы продолжать жизнь. Какой смысл?
— Какой смысл в вашей жизни?
— Чувства. Вы никогда не ведали их и не знаете, что это, но это насущно, как дыхание. И без этого, без любви, без ярости, без печали, дыхание — только часы, тиканье.