Памела Трэверс

— В отличие от вас, Мэри Поппинс не приемлет сюсюканье и сантименты. Она честна с детьми. И не подслащивает те тяготы, с которыми они рано или поздно неизбежно столкнутся. Готовит их к жизни правдиво и честно. Да весь ваш сценарий — какая-то бессмыслица. Где душевность? Где реалистичность? Где многозначительность?
— Долой сантименты... И это говорит женщина, которая отправила няню с говорящим зонтиком спасать детей.
— Для вас Мэри Поппинс — спасительница детей, мистер Дисней? О, Боже...

— И снова солнечный день!
— Вы будто удивлены... Полагаете, солнце ко мне неравнодушно? И то, что оно каждый день встает, — лично моя заслуга? Я вас умоляю. Это Калифорния.
— Несомненно.
— По мне, так лучше отвечать за дождь.
— Как-то мрачно.
— От чего же мрачно? Напротив. Дождь несет жизнь, знаете ли?
— Солнце тоже.

— В ваших глазах я что-то вроде голливудского Мидаса. Мол, построил империю и сделал вашу Мэри Поппинс кирпичиком своего замка.
— Разве нет?
— Будь все так просто, стал бы я 20 лет терпеть отповеди упрямой, брюзгливой дамы и наживать себе язву?

— Вы ведь не посещали Диснейленд?
— Нет, не стоит, мистер Дисней. Поверьте, меня нисколько не прельщает, напротив, ужасает мысль посетить эту вашу долларопечатную машинку.
— Но ведь не каждый день Вас приглашает в Диснейленд сам Уолт Дисней?

— Нет-нет-нет! Стоп. Надежистый? Нет такого слова.
— Мы придумали его...
— Ну так распридумайте.