Рэд

Я понимал, почему его приняли за сноба. Он вёл себя так спокойно... Ходил и разговаривал как здесь было не принято. Гулял словно человек в парке, которого ничто в мире не тревожит и не заботит. Словно на нём был невидимый плащ, который ограждал его от этого места.

Я понимал, почему его приняли за сноба. Он вёл себя так спокойно... Ходил и разговаривал как здесь было не принято. Гулял словно человек в парке, которого ничто в мире не тревожит и не заботит. Словно на нём был невидимый плащ, который ограждал его от этого места.

Я понимал, почему его приняли за сноба. Он вёл себя так спокойно... Ходил и разговаривал как здесь было не принято. Гулял словно человек в парке, которого ничто в мире не тревожит и не заботит. Словно на нём был невидимый плащ, который ограждал его от этого места.

У меня бывали долгие ночи в тюрьме. В полной темноте, наедине со своими мыслями.

У меня бывали долгие ночи в тюрьме. В полной темноте, наедине со своими мыслями.

У меня бывали долгие ночи в тюрьме. В полной темноте, наедине со своими мыслями.

В тюрьме человек может делать всё, что угодно. Лишь бы его мозг был занят.

В тюрьме человек может делать всё, что угодно. Лишь бы его мозг был занят.

В тюрьме человек может делать всё, что угодно. Лишь бы его мозг был занят.

Энди Дюфрейн прополз через реку дерьма и выполз чистым.

Энди Дюфрейн прополз через реку дерьма и выполз чистым.

Энди Дюфрейн прополз через реку дерьма и выполз чистым.